СЧАСТЬЕ И УСПЕХ

 Тупики неизбежны.

Есть известная восточная притча. В сеть рыбака попало тело купца. Он пришел к мудрецу за советом, что делать. Мудрец ему посоветовал дождаться родственников купца и продать тело по максимальной цене, потому что тем деваться некуда.

Случилось так, что к вечеру к мудрецу пришли родственники купца и тоже попросили совета. Им он посоветовал выкупить тело рыбака, но дать за него лишь символическую сумму, потому что никому кроме них рыбак тело не продаст.

Эта притча для меня является иллюстрацией апофеоза общества потребления. В обществе, где все сводится к деньгам, тупики неизбежны.

Я не отрицаю материальную выгоду, как побудительный мотив. Но это тогда, когда она является одним из последствий предпринимательской инициативы, которая предусматривает и другие цели.

Главное работа.

Если очень обобщенно делать оценку, то можно утверждать, что промышленная революция началась, когда протестантизм стал успех рассматривать как Божий дар, которым нельзя пренебрегать, и который нужно развивать.

Это касалось и предпринимательского успеха. Я намеренно указал именно предпринимательского, а не материального, так как свою установку протестантизм подкрепил строгой этикой, которая не принимала и осуждала роскошь и хвастовство материальными богатствами, созданными твоей работой.

В этой этике в понятии успех главной была работа, которая привела к успеху.

Общество потребления перефразировала этические установки, материальная составляющая стала доминантой из побудительных мотивов.

А как же этика?

Успех не просто стал отображаться в величине капиталов, он получил перечень обязательных внешних признаков, среди которых вершиной стали роскошь и праздность.

Когда мне приходится посетить кладбище, я смотрю на памятники и монументы, которые появились в последнее время, и вспоминаю кадры из одного документального фильма.

Этот фильм посвящен борьбе двух гигантов «Puma» и «Adidas». Их возглавляли родные братья Рудольф («Puma») и Адольф («Adidas») Дасслеры.

Но не трагическая история их взаимоотношений приходит тогда мне в голову. Я вспоминаю кадры фильма, где показывают могилу Адольфа. Это обычный камень на земле, по размерам с большой чемодан. На нем вырезаны имя и даты – и все.

Впрочем, пример с Адольфом Дасслером – это не только образец скромности и действия этики. Его жизнь является иллюстрацией того, как человек, который талантливо распознал свою формулу бытия, свою судьбу, становится гением, когда эта судьба его придает.

Всему виной конкуренция.

Жизнь Адольфа Дасслера дает и другой урок: она демонстрирует, как конкуренция, обеспечивает достижение успеха.

Конкуренция идет рука об руку с подозрениями, завистью, она генерирует тщеславие, превосходство и пренебрежение. Так, борьба между братьями временами достигала крайних форм.

Она расколола общество Герцогенаураху и посеяла зерна вражды между жителями города, между соседями и семьями, в зависимости от того, кто на каком предприятии работал.

Конкуренция творческой работы, которая была содержанием успеха, подчинилась материальной выгоде, которая стала мнимым представлениям об успехе.

Современники отмечают, что в конце жизни между братьями наметились шаги к примирению, но на похороны Адольфа, Рудольф так и не пришел. Похоронены братья на разных концах кладбища.

Трагизм судьбы.

В обществе потребления счастье, уют и успех разошлись по полюсам, они уже «не видят», не коммутируют друг с другом.

И эта дистанция очень быстро возрастает. Представления об успехе общества потребления перестает координироваться с формулой бытия человека, что приводит к трагизму судьбы.

Хороший учитель, врач, художник и т.д. вместо того, чтобы учить, лечить, рисовать встает на конвейер погони за получением денег, за которые они купят вещи, обустроят свои жизни. Но этот комфорт не будет иметь ничего общего с уютом.

Наше российское общество находится в чрезвычайно опасной ситуации. После трансформации собственности люди оказались в новом поле взаимных прав.

К тому же большинство этих прав четко не установлены. Скорее они установлены силой, а не законом.

Следовательно, люди дезориентированы. Свои права они не реализуют, а вынуждены бороться за них, или «покупать» их. В этих условиях материальная составляющая становится доминирующей и единственным условием выживания.

Она неразрывно становится признаком успеха. Но этот успех дается слишком высокой ценой: человек теряет естественную, присущую ему меру бытия.

Спросите у ребенка, что бы он хотел в подарок, и вы услышите самые разнообразные варианты. В мое время это могли быть: калейдоскоп, увеличительное стекло, какая-нибудь игра на магнитиках и так далее.

Представление об успехе.

Сейчас – это мобильный телефон, или любая электронная игрушка. А спросите у взрослого, что бы он хотел, и вы услышите одно – деньги. А попробуйте спросить: для чего?

Скорее всего, получите глуповатый ответ: «Да пусть будут». Это и есть потеря естественной меры бытия.

В таких условиях общество не может сформировать представление об успехе адекватно. Оно не способно в представления об успехе неконфликтно включить моральные, религиозные предписания, присущие российским традициям, толерантности и взаимопомощи.

В этих условиях люди вынуждены прибегать к подмене понятий. Они начинают считать счастье тождественным успеха, а это фундаментальная ошибка, хотя бы потому, что счастье иррациональное, а успех всегда конкретен.

Когда люди попадают в ловушку, где полностью теряют связь с первозданной формулой своего бытия – собственной судьбой. Они вынуждены формировать кажущееся представление о своем назначении и реализовывать его. Это бывает интересно, возбуждающе, но всегда бессмысленно.

Общество должно сформулировать новое представление об успехе, которое отразит переход от общества частной инициативы и конкуренции в общество частной инициативы и солидарных действий.

Но, прежде всего, законодатель должен создать вокруг человека четкое поле взаимных прав, в котором человеку понятно, что должен он, а что должны ему.

Это сделает реальной одну простую вещь – это сформирует новые побудительные мотивы и даст возможность ответственно планировать свое будущее, а эта возможность является основным, устоем того, что мы определяем как уют.

Решение этих вопросов – это собранные вместе интегральные представления людей о своем назначении. Они должны быть собраны институтами гражданского общества, селективно обобщены, а элита должна их уточнить с учетом новых знаний, исторического опыта и будущих глобальных вызовов.

Эти неформальные установки – дух общества, находящегося в постоянных трансформациях и развития. Важно чутко улавливать тенденции его эволюции, укреплять в положительных ожиданиях и оберегать от распада и уныния.

Именно тогда счастье и успех снова «увидят» друг друга.